Бывают разные встречи. Долгожданные и неожиданные, радостные и неприятные, страшные и ободряющие. Бывают встречи, после которых появляется надежда, а бывают и такие, после которых надежда угасает. Бывают мимолетные и незначительные, а бывают такие, которые определяют всю дальнейшую жизнь. Наверное, у каждого из нас, собравшихся в праздничный день, была встреча с Богом. У каждого она была своя: кому-то в сердце Творец постучался чистой радостью, другому — через горе, третьему — озарением, после которого жить по-прежнему нельзя.
Каждая наша встреча — это встреча и с другим, и с самим собой. Потому что именно в другом человеке мы можем разглядеть самих себя. А еще, что самое удивительное и важное, в других людях мы можем разглядеть отблеск бесконечно Другого — нашего Творца и Бога, разглядеть лучи Его славы и Его любви. В каждом человеке есть частица Божества, а значит, каждая наша встреча с другим человеком — это отчасти и встреча с Богом.
И вот сегодня мы празднуем встречу. Эта встреча стала единственной в своем роде. Эта встреча — единственная за всю историю человечества встреча, которую саму по себе Церковь признает праздником. Мы не празднуем как-то отдельно встречу Моисея с Богом, борьбу с Богом праотца Иакова, не празднуем и множество иных встреч людей с Богочеловеком Христом. Но эту одну встречу — ветхого старца в древнем Храме с новорожденным маленьким Человеком — церковная интуиция, водимая Духом Святым, выделила из общей череды событий и предложила нам для особого духовного размышления.
Это произошло более двух тысяч лет назад. Пыльная дорога между Вифлеемом и Иерусалимом, как и всегда, была наполнена гомоном и особой музыкой путешествий: погонщики кричали на животных, скрипели колеса повозок, взбивали пыль копытами кони римских легионеров. Среди этой суеты скромная семья шла в вечный город. И эта дорога, этот путь молодой девушки, ее престарелого названного мужа и маленького Человека, Который едва только появился на свет, стали для человечества путем, определившим все последующие две тысячи лет. Та чета шла из Ветхого Завета в Новый.
Они шли, чтобы совершить ветхозаветный обряд: всякий сорокадневный первенец Израиля посвящался Богу, а над его матерью священник должен был совершить обряд очищения. Как и в другие знаменательные дни, в такой день верующие иудеи должны были принести жертву: ягненка, если позволяли средства, или горлицу, когда семья жила довольно скромно. Когда они шли этим путем, наверное, они думали о каких-то своих совсем бытовых вещах, о предстоящих встречах в Храме, о том, как правильно совершить все положенные действия, возможно, думали и о своей бедности, не позволившей принести Творцу что-то большее, чем маленькую птичку, которую они купят на шумном рынке уже подходя к Храму.
Наверное, для Марии это посещение Храма было особенным событием, большим даже, чем посещение после долгой разлуки отеческого дома: Она провела всё Свое детство в этом священном месте, и нынешнее возвращение спустя год в другом, совершенно неожиданном, статусе молодой Матери, наверное, волновало Ее. В Храме им навстречу вышел старец, его звали Симеон. Конечно, он был знаком с Марией, как была знакома и другая участница этой встречи — праведная Анна, жившая при Храме, подобно тому как прежде жила Сама Мария.
Традиционно считается, что Симеон был одним из переводчиков Библии на греческий язык. И когда он переводил книгу пророка Исаии с пророчеством о Мессии, он усомнился в том, что такое рождение возможно. Не само рождение Мессии, но рождение его от девушки, которая не знала мужа, то есть осталась невинной. И этому таинственному старцу было обещано Духом Святым, что он не умрет до тех пор, пока не убедится в правоте этого пророчества. По преданию, Симеон очень долго ждал этого события, ведь, судя по традиционной хронологии, перевод Семидесяти, в котором он участвовал, начался за три столетия до Рождества Христова. Можем только представить, каково это, жить так долго. Жизнь более ста лет — а про Симеона говорят, что жил он и более двухсот, — означает какое-то экзистенциальное, ни с чем не сравнимое одиночество и усталость. Все люди, которых он знал и любил, ушли в мир иной. Его родная земля стала заполнена людьми, по-сути, ему чужими, молодыми незнакомцами. Он видел, как всё на этом свете повторяется, и не было в жизни никакой вдохновляющей новизны. Он дряхлел, и конца этому не было.
Симеон знал Марию, и именно поэтому сразу всё понял. Очевидно, он знал Ее довольно хорошо и понимал, что Она — то самое исполнение пророчества, в котором он усомнился. Поскольку сомневаться в том, что Мария, жившая у него на глазах, — Дева, он не мог. А значит, маленький Ребенок, Которого Она принесла сейчас в Храм, — и есть Тот Самый обещанный Мессия. Тот Самый Мессия, встреча с Которым означала для Симеона уход в мир иной. Он твердо знал, что после этой встречи умрет.
«Наконец-то! Я дождался Тебя! — вырвалось из груди Симеона, ждавшего этой встречи изо дня в день долгие годы и десятилетия. — Теперь я могу уйти». И он взмолился Богу: «Сегодня Ты отпустишь раба Своего, Мой Владыка».
Приняв Богомладенца на руки (и получив за это второе имя — Богоприимец), стоя на пороге Нового Завета, переступить который ему не дано, произносит он от лица ветхозаветного человечества знаменательные слова, ставшие молитвой и повторяющиеся за каждой вечерней службой:
«Ныне отпускаешь Ты с миром слугу Твоего,
исполнив слово Твое, Владыка,
ибо видели очи мои спасение Твое,
уготованное Тобою для всех народов —
свет для просвещения язычников
и славу народа Твоего Израиля»
(перевод С. Аверинцева).
Это была встреча Ветхого Завета и Завета Нового. Встреча человечества с Богочеловеком. Это была встреча Симеона со своей смертью. Он дождался той самой встречи, в ожидании которой живем и мы с вами. Симеон ушел в древний Шеол, где были его праотцы и все те, кого он при жизни знал и любил. И он вступил в это царство ожидания с вестью о новом Царствии. Он шел возвестить им, ожидающим лучшей участи, что эта участь грядет. Он шел к пророкам сказать, что их пророчества сбылись. Он шел к тому самому Исаии, в словах которого он усомнился, сказать, что уже не сомневается.
Вот такие смыслы и такое наполнение нынешнего праздничного дня. И дай Бог, чтобы мы достойно дождались и собственной главной Встречи. И дай Бог, чтобы каждая наша маленькая встреча с другими людьми, близкими и далекими, была предвкушением встречи с Тем, встретив Которого мы, наконец, скажем: «Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыка»!
Митрополит Тверской и Кашинский Амвросий. 15 февраля 2024 года. Сретение Господне. Спасо-Преображенский собор, Тверь.
