В пастырском богословии всегда признавалась засвидетельствованная во Святом Евангелии Самим Господом Иисусом Христом, истина, о том, что Он, как «Пастырь добрый» (Ин 10:11), всегда будет являться «не только Виновником и Основателем христианского пастырства, но и его величайшим образцом и высочайшим идеалом» [1]. Он есть «Пастырь овец великий» (Евр.13:20), а также «Пастыреначальник» (1 Петр 5:4) по отношению ко всем христианским пастырям, пасущим стадо овец словесных в Церкви. Кроме того, сами святые апостолы и их верные ученики также на все времена будут образцами пастырского служения для всякого приступающего «работать Господу» (Иудифь 16:14, Пс 2:11, Дн 20:19).
Апостолы Христовы повсюду следовали за Господом, постоянно возрастая в вере и любви ко Спасителю. Воспитательное воздействие Спасителя на них было особенное, отличалось постоянством, последовательностью и непосредственностью, – это бесспорно из прямого смысла евангельских сказаний. В этом тесном духовном общении учеников –будущих апостолов с их Божественным Учителем видится ясный и великий образец для пастырей всех времен, но особенно для духовных школ, где отношения наставника-учителя и учеников отличаются постоянством и глубиной отношений и имеют туже цель, которую имели отношения Спасителя и Его апостолов.
Сам Господь в отношениях с учениками пользовался разными методами и приемами, в соответствии с различными индивидуальными особенностями Апостолов, примеряясь к их духовным дарованиям, темпераменту, характеру. Ученики Христовы, в свою очередь, были во всем послушны Господу, начиная с того, что, оставив все, последовали за Ним повсюду. Они исполняли все Его поручения, назидались Его примером, имели возможность «во всякое время спрашивать своего Божественного Учителя, искать решения всякого сомнения и недоумения» [2].
Хотя термина «школа» нет ни в Новом, ни в Ветхом Завете, но несомненно все древние восточные и западные монашеские уставы брали себе за образец жизнь апостолов рядом со Христом, а также жизнь первой христианской общины. Так, например, по выводам исследователей есть достаточно оснований думать, что автор древнего западного «Устава Учителя» (Regula Magistri, VI век) думал о 12-ти Апостолах, собравшихся вокруг Господа Иисуса Христа. Монастырь представлялся, таким образом, как «продолжение жизни первых учеников Христа, Который, теперь уже невидимо, представляет Себя в человеке, само имя которого («авва», «abbas» лат.) напоминает о Его личности» [3]. Сам же монастырь в помянутом уставе, также как и в зависимом от него уставе преп. Бенедикта Нурсийского, определяется не иначе как «школа службы Господней» (Domini schola), в которой ученик находится под непосредственным научением Господа [4]. По мысли же восточного отца Церкви – святителя Василия Великого, Сам Христос дает всем пастырям и учителям власть «равную той, которую дал Он Своим непосредственным ученикам и апостолам» [5].
Блаженный Августин называл всю Церковь «школой» по крайней мере однажды, проводя сравнение начальной группы 12-ти апостолов с ecclesia magna его времени. Все эти данные подтверждают евангельское происхождение самого термина «школа» [6].
Чуть позже преподобный Максим Исповедник определял сущность союза Господа, как Божественного Учителя и Воспитателя (παιδαγωγικως), с Его ближайшими учениками как «таинство Божественной любви» [7]. И эта глубинная суть христианского духовного воспитания являлась всегда неизменной основой, как в формировании самого пастыря, так и в его служении, независимо от форм, какие пастырское служение приобретало в разные периоды и при разных внешних обстоятельствах церковной жизни. В древности отбор и воспитание кандидатов на рукоположение зачастую происходили при монастырях или архиерейских домах. Появление духовных школ как отдельного церковного института в России происходит в конце XVII и начале XVIII веков.
Духовные школы в современную эпоху массового отступления от христианских традиций стоят пред извечной сложной задачей воспитания священнослужителей на евангельских заповедях и апостольском примере, на примере святых. Подготовка кадров достойных священнослужителей является важнейшей целью всей Церкви. Но подготовку священнослужителей нельзя уподобить воспроизводству кадров в какой-нибудь светской отрасли. По слову Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла «воспроизводство кадров в Церкви – это, говоря по существу, есть передача церковного Предания от поколения к поколению» [8]. А Священное Предание Церкви, как мы знаем, обладает свойством неизменности. Именно поэтому мы осознаем необходимость сохранения евангельских и святоотеческих основ в подготовке самих пастырей, чтобы хорошо усвоив их на своем личном опыте, будущие священники могли использовать их при осуществлении своего пастырского служения.
Неизменным на все времена останется осознание высочайшей ответственности, сложности и высоты пастырского служения, которое выражено в трудах древних отцов Церкви. «Шесть слов о священстве» святителя Иоанна Златоуста и трактат «Об обязанностях священнослужителей» святителя Амвросия Медиоланского – непреходящие памятники святоотеческой мысли Востока и Запада, глубоко отразившие церковное учение о призвании священнослужителя.
Тем не менее, в самих трудах святых отцов о пастырстве содержатся указания на необходимость священнослужителям учитывать в своем практическом служении все особенности быта и социальной жизни своей паствы, а последние, безусловно, подвергаются серьезным, подчас фундаментальным изменениям со сменой исторических эпох человеческого сообщества.
К основным особенностям современной нам эпохи следует отнести, в первую очередь, разобщенность людей, крайний индивидуализм, замкнутость многих на своем мире, или скорее, «мирке». В мегаполисах люди могут жить в соседних квартирах годами и не знать друг друга, разве что будут узнавать лицо соседа, но если он вдруг исчезнет, то никто не озаботится где он и что с ним случилось. Современный тип организации общества если и предполагает общение людей, то в основном поверхностное, по профессиональному или клубному принципу. В серьезных проблемах внутреннего мира человека призваны ныне разбираться психологи, основывающиеся на логически-технических принципах решения душевных проблем, в которые никак не может быть вписана вся духовность человека, а на стандартный вопрос вежливости о состоянии дел нынче неприлично отвечать иначе как «все в порядке».
Поэтому священник, призванный Богом к пастырству душ человеческих, должен оказаться способным явить тип принципиально иного бытия, основанного на церковной соборности и евхаристическом единстве в многообразии. Естественно, что пастырь может достичь этого, только если сам будет органически жить этим «иным бытием», являться живой частью церковного организма, воспринимая соборное мышление как свое собственное. А это возможно лишь при условии опыта реальной церковной жизни, развития навыков самоотвержения и жертвенного служения. Об этом замечательно говорит святой праведный Иоанн Кронштадский, выпускник Санкт-Петербургской духовной академии XIX века: «внутренно смиряйся перед всяким,… ибо ты от Самого Христа поставлен быть слугою всех, и все суть члены Его, хотя, подобно тебе, и носят на себе язвы прегрешений» [9]. Мы будем еще неоднократно в нашем докладе ссылаться на опыт этого святого пастыря, почившего сто лет назад. Его опыт особенно ценен для нас как в силу особых харизматических даров, которыми святой Иоанн был наделен от Бога за искренность веры и подвиг благочестия, так и в силу его близости к нашему времени, а также близкого знакомства святого пастыря с жизнью разных слоев общества.
На Западе еще при жизни cвятого были опубликованы его дневники, само название которых отражает весь жизненный путь праведного Иоанна – «Моя жизнь во Христе». На вопрос других священнослужителей о том, как ему удалось приобрести горячую, живую веру Святой отвечал: «Я жил в Церкви». По слову знаменитого богослова русского зарубежья Лосского В.Н.: «тот, кто глубже укоренен в Церкви, кто глубже сознает единство всех в Теле Христовом, тот и меньше связан своими индивидуальными ограничениями, лич¬ное сознание его более раскрыто Истине» [10], а значит и его свидетельство о Истине будет жизненным, исполненным силы и Духа, и не потребует многословия для подтверждения своей искренности и подлинности.
Следующей разительной особенностью современного общества является интенсивный рост информационных потоков изливающиеся в сознание человека. При этом содержание этой информации, как правило, является не глубоким, поверхностным, а значит и не долго удерживающимся в сознании. Наш современник, как правило, слышал о многом, видел вскользь еще больше, но серьезного познания сути вещей и событий ему не достает. Кроме того в сознании и подсознании современного человека, особенно под влиянием СМИ, складывается целый ряд стереотипов и мыслительных штампов, которые блокируют свободный анализ жизненных ситуаций и ведут ум к заранее запрограммированным выводам.
Появились и новые термины, отражающие эту новую реальность, такие как «информационное общество», «информационный взрыв». Взрывной рост количества воспринимаемой информации [11]зачастую ведет к серьезным психическим проблемам и даже заболеваниям современного человека. Бурные потоки информационных полей непрестанно бомбардируют наше сознание, вызывая проблему понижения «воспринимательных и мыслительных способностей» [12]. Огромное количество информации, наряду с сильными зрительными образами-возбудителями психики, которые активно используются в интересах борьбы за влияние в сверхнасыщенном информативном поле, создают новую проблему – проблему восприятия Слова Божия и слова проповедника, церковной музыки и духовной культуры. Теряется сама сила слова, поскольку объем слышимых нашим современником слов подпрыгнул скачкообразно вверх, человек все более привыкает к яркой видеоинформации, в которой важен более язык символов и образов, чем слов. Очевидно, что пастырь-проповедник на церковном амвоне лишен возможности прибегнуть к красочным эффектам или привлекательным цветовым образам, да это и не нужно ему. Он должен суметь противопоставить внешней захватывающей яркости или шокирующей неожиданности средств СМИ силу и проницательность одухотворенного Слова Божия.
Очевидно, что сила слова священника напрямую связана с образом его жизни, с искренностью его веры. Одно и тоже слово в устах одних может быть духом и жизнью, а в устах других – мертвой буквой [13]. Подобная Евангельская сила Слова не достигается вдруг, она есть плод долгой повседневной работы священника над собой, борьбы с своей собственной греховностью, терпеливого и внимательно-чуткого общения как с ближними, так и с Самим Богом. Согласно мысли св. Иоанна Кронштадского общение с Господом должно происходить через «молитву, Богослужение, Таинство, поучение в Слове Божием», а с ближними – «через взаимную беседу, благотворительную помощь, взаимное обучение, назидание» [14]. Сила слов священника Христова не в их числе или артистизме, а в Духе Святом, который даруется ему в таинстве рукоположения. Однако, пастырь обязан помнить, что сила Духа Божьего не автоматически безоговорочно действует через его уста, а требует от него полноценной самоотдачи и соотнесенности слов и дел. Св. Иоанн Кронштадский так свидетельствует об этом: «Я стараюсь быть искренним пастырем не только на словах, но и на деле, – в жизни. Я строго слежу за собою, за своим душевным миром, за своим внутренним деланием, … исполняю древнее великое правило: познай себя самого. Это, собственно, содержание и всей моей жизни» [15]. Действительно, лишь настоящая «жизнь во Христе» делает слово пастыря напоенным силой Духа и это всегда ощутимо для слушающих его.
Таким образом, посильная аскеза должна остаться неотъемлемой частью и даже лейтмотивом жизни священника. «Священник отнюдь не должен жить в неге и особенно лелеять себя сном и приятными кушаниями и питиями. Распять, непременно распять свое чрево!». Такой призыв праведного Иоанна звучит для многих архаично, но человек как единое целое души и тела не должен пренебрегать телесной аскезой, которая заповедана святыми отцами и Самим Христом Спасителем. Житие праведного Иоанна доказывает нам возможность соединения служения народу Божию посреди общества и умеренного воздержания.
Но не только пост, а всякое служение и особенно исповедь рассматривались Святым как «подвиг любви к своим духовным чадам» [16]. «Каждый священник есть апостол, который должен благовествовать Царствие Божие» [17], а значит, от него и сам Господь и люди ждут апостольской жертвенности, ревности о славе Божией, усердия в служении словом и смиренного понимания, что во всяком деле его «успех есть Христос и Крест Его» [18].
Требование осуществления подвига и аскетизма в жизни священника сталкивается с многочисленными трудностями в воспитательном процессе в духовной Семинарии и Академии в силу условий жизни молодежи до поступления в духовные школы в обществе, где в последнее время господствуют идеалы так называемого «общества потребления». Если человеку с юных лет пропагандируются и прививаются навыки «безудержного потребления» [19], то очень нелегко убедить его свободно перенаправить свой образ мыслей и волеизъявления.
Еще один, тесно связанный с предыдущим, отличительный признак нашей эпохи – это появление своеобразной атмосферы «отсутствия авторитетов», проблемы девальвации консультативного авторитета священства, имеющая основной своей причиной возможность самообразования, как через Интернет, так и посредством огромного количества свободно распространяемой духовной и псевдодуховной литературы [20].
Претерпевают девальвацию также опыт и мнения предыдущих, старших поколений как таковых. В медленно меняющихся аграрном и индустриальном обществах пожилые люди традиционно почитались за их жизненный опыт. При нынешних темпах перемен и роста знаний старшие быстро теряют свою авторитетность. Эта проблема, конечно более надуманная и психологическая, так как «опыт жизни» есть не только и даже не столько объем накопленных знаний, сколько, прежде всего умение правильно и трезво оценивать, фильтровать и использовать их. Но преодоление такого нового психологического барьера – весьма непростая задача, так как на фоне внешних глобальных перемен мудрость выраженная старым языком представляется современному молодому человеку бесполезной и отжившей ветошью.
Кроме того современный мир, в частности, культура постмодернизма предполагает антиуниверсализм. Вместо единой абсолютной Истины выдвигается «множественность относительных истин» [21], происходит размывание морали, релятивизация понятий добра и зла, человек объявляется свободным настолько, что «он может выбирать все, что ему понравится, в том числе и зло» [22].
Что же можем противопоставить мы, служители Церкви, таким тревожным явлениям? Тем более, что упомянутая девальвация авторитетов тесно связана с другими проблемами: дефицита времени и привычки к поверхностному, несерьезному общению и «легкому» времяпрепровождению. Духу современной цивилизации, действительно, свойственен еще следующий парадокс: с одной стороны, человек все более ощущает жесткий дефицит времени, будучи загружен работой, учебой и житейскими делами, а с другой стороны – его досуг становится все более праздным, пустым и потому даже по-своему утомительным. Этот факт связан с тем, что центр жизни все более смещается в плоскость материальных благ и душевно-телесных удовольствий, а последние требуют все более и более растущих усилий для своего удовлетворения. К удивлению человека, у него все меньше времени остается на самого себя, хотя занят он вроде бы собою.
Все меньше внимания может и хочет наш современник уделить своей душе, своему Творцу и своим отношениям с Ним. Ни в труде, ни в отдыхе человек не получает душевного покоя, мира и истинной радости. Светлая радость о Боге и смысл жизни в Нем потеряны для сознания многих наших современников. По свидетельству святого праведного Иоанна «мы ищем прочного блаженства и не находим; удовольствия нами изобретаемые, не прочны, суетны, кратковременны» [23]. Среди духовных болезней XIX века, которые еще более развились за истекшие десятилетия, Святой особенно отмечал «страсть к развлечениям». Эта страсть, по его мысли, стала несомненным показателем того, что «людям нечем стало жить, что они разучились жить серьезною жизнью, трудом на пользу нуждающихся и внутреннею духовною жизнью». Отсюда и задача для пастырей – «возвратить людям смысл жизни. Но, конечно, пастыри должны сами себя к тому подготовить» [24].
Закономерен вопрос: а как может подготовить себя пастырь к тому, чтобы возвратить смысл жизни людям, которые как «белка в колесе» «бегут на месте», никуда не продвигаясь, а все более запутываясь в своих стезях? Каким образом, может священник вернуть понятия уважения и авторитета «свободолюбивому» сознанию современника? Ясно, что только тот может дать новые осязаемые ориентиры потерявшемуся человеку, кто сам живет, дышит и мыслит по духовным законам Евангелия Христова, для кого духовная жизнь не просто красивая теория, но трудная жизненная практика, проходимая ежедневно им самим. Ни авторитаризм старших, ни вседозволенность младших, но свободное во Христе Иисусе соборное единство верных должно стать и живым примером и предметом исканий для современного человека.
Таким образом, практической необходимостью для достойного ответа на все вышеупомянутые вызовы современности является гармоничное воспитание будущих священнослужителей – опыта частной молитвы и участия в богослужениях, их общей эрудированности, навыков освоения информационных пространств, но самое главное – живой веры, силы воли, рассудительности и способности брать на себя ответственность в серьезных жизненных ситуациях. Последнее качество – большая редкость в нашу эпоху, когда увеличение объема знаний среди молодежи отнюдь не означает ни нравственного роста, ни даже просто социально-культурного созревания. «Если молодой человек не созрел до того, чтобы свою собственную жизнь определить, то его нельзя рукополагать» [25].
Трезво осознавая все новейшие вызовы современности, священноначалие Русской Православной Церкви уже с конца ХХ века проявляет постоянное попечение о духовных школах – семинариях и академиях. Прежде всего, была поставлена цель, чтобы каждый священник имел признанное государством высшее образование. Новая концепция богословского образования, задача подготовки которой была поставлена на Архиерейском Соборе в 1994 году, подготовленная Учебным комитетом Русской Православной Церкви в виде «Основных направлений концепции богословского образования Русской Православной Церкви», была утверждена Священным Синодом в 1996 году [26]. При создании новой концепции системы богословского образования авторы старались включить в нее все лучшее, что было накоплено в предыдущем опыте русских богословских школ и что существует в современном отечественном и зарубежном опыте православного богословского образования. Вместе с тем, эта система разрабатывается таким образом, чтобы быть чувствительной к существующим сегодня пастырским проблемам и запросам, которые современное общество обращает к Церкви и духовенству. Для координации деятельности духовных школ «была избрана модель сетевого взаимодействия — посредством проведения ректорских совещаний, а также методических встреч и семинаров. И благодаря этой сетевой модели Учебный комитет Русской Православной Церкви осуществляет координацию деятельности всех учебных заведений и руководство ими» [27].
Если при окончании эпохи притеснений и гонений на Церковь в Советском Союзе первоочередной задачей священноначалия было обеспечить вновь открывающиеся приходы служащим духовенством, то теперь перед нами стоит задача не количества, а качества выпускников духовных школ.
Посильное внимание уделяется разным аспектам подготовки будущих пастырей, чтобы воспитать из них «не рабов и не бунтарей, но свободных и одновременно ответственных людей» [28]. Большие надежды возлагаются в частности на институт классного наставничества, на личный пример опытных священнослужителей-профессоров Академии. Классный наставник, старший священник-педагог призваны поддерживать атмосферу братского доверия и помогать студентам в разрешении всех возникающих затруднений, в научных, психологических и духовных вопросах.
Большое значение придается также развитию навыков самостоятельной, творческой работы студентов. Прилагаются усилия для усвоения учащимися в духовных школах навыков миссионерской и социальной работы [29], проповеди в среде маловерующей, невоцерковленной молодежи. Ведется разработка методических планов, подразумевающих, в том числе активное практическое приложение с использованием усвоенного материала. Не исключается из способов подготовки и физическое воспитание, пока что в основном на факультативной основе. При этом учитывается неспецифическое положительное влияние физической тренировки на развитие волевых качеств студента и повышение устойчивости к психологическим стрессам, умственному перенапряжению, гиподинамии, к непривычному климату [30].
Результатом образовательно-воспитательной работы со студентами должно стать духовно-нравственное созревание кандидата во священство. По слову Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла: «мы должны быть уверены, что все ограничения и тяготы приемлются священнослужителем как ограничения, взятые на себя осознанно и добровольно. Это осознание добровольного принятия на себя креста должно быть присуще каждому священнику, потому что в каком-то смысле крест принимается уже самим желанием стать священнослужителем» [31].
Личный пример духовных наставников и профессоров, изучение опыта близких к нашей эпохе святых, прививание навыков самодисциплины и творческой самостоятельной работы – все это помогает сформировать истинных пастырей, которые трезво оценивая свои духовные силы, смогут воспринять «цельность и жизненность пастырского служения» [32], сделать своим пастырским девизом [33] слова Апостола: «вот, мы оставили всё и последовали за Тобою» (Мф 19:27).
[1] Зарин С.М., Лекции по Пастырскому Богословию, СПбДА, 1909-1910гг., С.79.
[2] Там же, С. 106.
[3] Adalbert de Vogue , The school of Christ: the disciples of Christ to the monastery of the Master and of Benedict , Cistercian Studies, vol. XXIV, 1989, P. 16.
[4] Там же, P. 16.
[5] Василий Великий, свт., О подвижничестве, Творения, ч.5, Серг. Посад, 1892, С.409.
[6] Adalbert de Vogue , Цит.соч., P. 20.
[7] Максим Исповедник, прп., Творения, кн. 1, 1993, С. 207.
[8] Кирилл, Святейший Патриарх Московский и всея Руси, Доклад «Духовное образование Русской Православной Церкви на современном историческом этапе. Проблемы, задачи и перспективы», Совещание ректоров духовных учебных заведений РПЦ, 13 ноября 2009г.
[9] Иоанн Кронштадский, св. прав., Мысли христианина, Смирение, Москва, 1998, С.509.
[10] Лосский В.Н., Кафолическое сознание, сборник «Боговидение», Москва, изд.АТС, 2003, С.719.
[11] Согласно данным исследования, проведенного исследовательской компанией IDC, объем «цифровой вселенной» по итогам 2007 г. составил 281 млрд. гигабайт, или 281 экзабайт, что на 10% превысило предварительные прогнозы. Неутомимо создавая электронные письма, документы, фотографии и видео, частные пользователи и компании обеспечивают ежегодный рост объема цифровой инфо-сферы на 60%. http://www.3dnews.ru/news/informatsionnii_vzriv_i_ego_zhertvi/
[12] М.Н. Эпштейн, Информационный взрыв и травма постмодерна, http://www.philosophy.ru/library/epstein/epsht.html
[13] Иоанн Кронштадский, св. прав., Мысли христианина, Священник как проповедник и пастырь своего стада, С.300
[14] Иоанн Кронштадский, св. прав., Мысли христианина, Воспитание духа, С.496
[15] Вениамин (Федченков), митр., Отец Иоанн Кронштадский, Две беседы с пастырями, СПб, 2000, СС.243, 246.
[16] Иоанн Кронштадский, св. прав., Мысли христианина, Священник как духовник, С.290
[17] Там же, Священник как проповедник и пастырь своего стада, С.294
[18] Там же, Достижение святости, С.473
[19] Кирилл, Святейший Патриарх Московский и всея Руси, «Я приехал как паломник», газета Аргументы и факты в Украине, № 32 (677) от 05.08.2009.
[20] Спиридон (Баландин), Игумен, Монашество и постиндустриальное общество, Церковный вестник № 19(392), октябрь 2008. http://www.tserkov.info/numbers/churchsociety/?ID=2778
[21] Олеся Николаева, преподаватель Московского Литинститута, автор книг и статей о постмодернизме http://www.st-tatiana.ru/text/32506.html (Христианский реализм безусловно неприемлем и даже ненавистен постмодерну. Характерен и взгляд постмодернизма на человеческую личность, когда образ и подобие Божие подменяется социальной маской. Вокруг такой личности выстраивается и мир вещей, которые в этой культуре также приобретает знаковый социальный характер, человек оказывается вписанным в концепт наступившей эпохи: «Ты есть то, что ты имеешь»).
[22] Кирилл, митр. Смоленский и Калининградский, Слово на семинаре руководителей отделов образования районов Смоленской области 22 июня 2007 г, http://www.smoleparh.ru/News/View/984.
[23] Иоанн Кронштадский, св. прав., Мысли христианина,, Смерть и бессмертие, С.584.
[24] Вениамин (Федченков), митр., Отец Иоанн Кронштадский, Две беседы с пастырями, С. 249.
[25] Антоний Сурожский, митр., Пастырство, Минск, Изд. Белорусского Экзархата, 2005, С.85.
[26] на заседании 28 декабря 1996 года (журнал № 92)
[27] Кирилл, Святейший Патриарх Московский и всея Руси, Доклад «Духовное образование Русской Православной Церкви на современном историческом этапе. Проблемы, задачи и перспективы», Совещание ректоров духовных учебных заведений РПЦ, 13 ноября 2009г.
[28] Там же.
[29] Кирилл, Святейший Патриарх Московский и всея Руси, Доклад на совещании ректоров духовных учебных заведений РПЦ, 14 ноября 2009 г. По мысли Святейшего успешный опыт социального служения диаконов может стать основанием для рекомендации на рукоположение в сан священника.
[30] Социально-психологические и физиологические проблемы адаптации иностранных студентов, Арсеньев Д.Г., Зинковский А.В., Иванова М.А., Санкт-Петербург, 2003, стр.147. Положительное влияние при регулярных занятиях по физическому воспитанию накапливаются многолетние запасы волевых качеств, устойчивости к стрессам, умственной работоспособности. Все это неизбежно приводит к повышению эффективности обучения в вузе. http://fk.kture.kharkov.ua/lec4src.htm
[31] Кирилл, Святейший Патриарх Московский и всея Руси, Доклад «Духовное образование Русской Православной Церкви на современном историческом этапе. Проблемы, задачи и перспективы», Совещание ректоров духовных учебных заведений РПЦ, 13 ноября 2009г.
[32] Сергий Четвериков, прот., Духовный облик о.Иоанна Кронштадского и его пастырские заветы, в книге: св.прав. Иоанн Кронштадский, «Священнику», Москва, Отчий Дом, 2006, С.258.
[33] Там же, С. 33.
Доклад епископа Гатчинского Амвросия, ректора СПбПДА, на Международной конференции «Пресвитер между богословием священства и современными вызовами в области образования» в г. Эболи 11 мая 2010 г.
