В чем главный смысл Праздника праздников? Как объяснить его смыслы человеку, далекому от церковной жизни, у которого Бог в Душе? На что действительно стоит обратить внимание и над чем размышлять в евангельских событиях? Разбираемся вместе со священником.
Даже воцерковленные люди не всегда могут ясно ответить на вопрос, что мы празднуем на Пасху и почему Воскресение Христа – ключевое событие в истории, не только для христиан, но и для всех людей и даже природы. Смыслы Пасхи читателям «Милосердия.ru» объясняет миссионер и богослов протоиерей Олег Стеняев.
— Главный смысл Пасхи — Христос воскрес. Но мы же все умираем.
— Христос воскрес — и это значит, что тем, кто верит в Бога и хочет быть с Ним, Христос дарует воскресенье, преодоление смерти, жизнь вечную.
Можно сказать, что существует три смерти. Первая, наиболее известная нам, — физическая. Физической смерти может предшествовать духовная смерть, когда человек теряет веру в Бога. А самая страшная смерть — это когда в День суда грешники услышат слова Христа: «Идите от Меня, проклятые, в огонь вечный» (Мф. 25:41). Вот это самая страшная смерть!
О Боге сказано, что «мы Им живем и движемся и существуем» (Деян. 17:28), а расторжение связи с Источником Бытия и есть суть ада. Это похуже любого адского огня и любого червя! Поэтому уже в земной жизни мы должны воскреснуть, то есть попрать духовную, нравственную смерть, связанную отходом от веры.
Как поётся в дониконовской редакции тропаря Пасхи, «Христос воскресе из мертвых смертию на смерть наступи, и гробным живот дарова». Это прямая аллюзия с пророчеством о Христе, которое мы находим в Книге Бытия: «Он будет поражать тебя в голову, а ты будешь жалить Его в пяту» (Быт. 3:15).
Христос берет на себя грехи всего мира, начиная от первого человека, Адама, и до последнего человека, который родится на Земле. Это победа духовной смерти и надежда на то, что мы неизбежно воскреснем в вечную жизнь. Нахождение в аду, хотя души там и существуют, — это не жизнь. Настоящая жизнь — во Христе и с Христом, в Боге и с Богом.
Если говорить о пасхальных событиях, более поразительным мне кажется не воскресение, а смерть Христа. Ведь Бог — это источник жизни, по-славянски Жизнодавец, а по-древнееврейски Яхве, что буквально значит «Сущий». Отключи нам подачу воды, света, кислорода — и все, наше существование прекращается. А Сущий значит самодостаточный. Поэтому самое поразительное — как Бог умирает на кресте.
Богословы, начиная с преподобного Иоанна Дамаскина, задавались вопросом: если во Христе божественное и человеческое пребывает в единстве, то когда Он умирает, божественное остается с мертвым телом или с душою, которая сходит в ад? И вот Иоанн Дамаскин говорит, что божество не отделилось ни от тела, ни от души: сойдя душой в ад, Он «умертвил смерть блистанием Божества».
Есть три разных слова, которые означают божественное отношение к кающемуся человеку. Первое слово — это прощение: когда ты виновен, но тебя прощают. Второе слово — милость: когда не просто согрешил, а заслужил наказание, но тебя милуют. Так вот, во Христе мы получаем не прощение и не милость — мы получаем оправдание.
На Пасху мы празднуем освобождение от власти дьявола, от власти греха и от власти страха смерти. Потому что чудо Христова воскресения после Его искупительной смерти — это свидетельство о том, что грех не является реальностью нашей жизни. Всякий раз, когда мы переживаем Божественное оправдание, нам как бы предоставляется возможность начать жизнь с чистого листа.
— В песнопениях Страстной седмицы и Пасхи делается акцент на вселенском характере события Воскресения: «Ныне вся исполнишася света, небо же и земля и преисподняя: да празднует убо вся тварь востание Христово. Днесь всяка тварь веселится и радуется, яко Христос воскресе». А что Церковь знает о том, как воскресение повлияло на все творения, включая живую и неживую природу?
— У Иоанна Богослова сказано, что Христос умер не только за наши грехи, но и за грехи всего мира (Ин. 1:29). Он единосущен каждому человеку, живущему на земле, независимо от его религии, нравственного состояния и так далее. И, конечно же, чудо Его воскресения — это событие, которое потрясает человеческую природу от первого человека до последнего.
Мне рассказывали об одном священнике, который отрекся от веры. На Пасху он, уже будучи безбожником, не мог себе найти места и просто напивался до бесчувствия, потому что внутри него всё приходило в движение, которое он не мог контролировать. Как весенние процессы что-то обостряют в нашем организме, так и чудо Пасхи затрагивает всю человеческую природу.
В Писании сказано, что вся тварь совокупно стенает, ожидая усыновления (Рим. 8:22-23). Человек — существо между небом и землей, между ангелом и зверем, поэтому через его преображение преображается вся природа. Помните, как Моисею было сказано: «Сними обувь твою с ног твоих, ибо место, на котором ты стоишь, есть земля святая» (Исх. 3:5). Предназначение человека — в частности, преображать космос.
А преображение космоса материального происходит через преображение космоса духовного, но это уже такие тайны, к которым мы сможем прикоснуться только в вечности, ведь блаженство вечной жизни — это в том числе постижение Бога в Его действиях.
— Пасхальная служба много говорит об очищении чувств как необходимому условию, чтобы нам стать свидетелями воскресения Христа. Например: «Очистим чувствия, и узрим неприступным светом воскресения Христа, и радуйтеся рекуща ясно да услышим, победную поюще». Или: «Воскресение Твое, Христе Спасе, Ангели поют на небесех, и нас на земли сподоби чистым сердцем Тебе славити». Что имеется в виду?
— Очищение чувств может служить прилогом, то есть необходимым предварением покаяния. Это может быть даже важнее самого покаяния. Когда человек исповедуется, он чаще всего кается в грехе как в содеянном поступке. Но при этом он может не понимать того, что грех рождается из склонностей, которые живут в нем, ведь наш чувственный аппарат в результате грехопадения был поврежден самым страшным образом.
Апостол Павел пишет: «По внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием; но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих» (Рим. 7:22-23). В христианстве устанавливается, что чувствам особо доверять нельзя. Понимая это, апостол спрашивает: «Что же делать?» И находит такое решение: «Стану молиться духом, стану молиться и умом; буду петь духом, буду петь и умом» (1 Кор. 14:15). То есть я буду контролировать умом все чувства, даже религиозные.
Когда человеку удается справиться с грубыми грехами, он начинает обращать внимание на греховные прилоги. О необходимости этого говорит и Христос: человекоубийца — тот, кто гневается на брата своего напрасно (Мф. 5:22), и прелюбодей — тот, кто смотрит с вожделением (Мф. 5:28). Вся христианская аскетика направлена на выявление смысловых цепочек, которые показывают, как тот или иной грех возникает в нашей жизни и с помощью какой цепочки действий мы можем его преодолевать.
— Как бы вы объяснили обычному светскому человеку, у которого, как говорится, Бог в душе, зачем ему праздновать Пасху?
— Нередко мы презрительно относимся к таким людям, называем их «захожанами». Но о Христе сказано, что Он «трости надломленной не переломит и льна курящегося не угасит» (Ис. 42:3) Может, у какого-нибудь светского человека вера как трость надломленнная: тронь ее, и рассыпется. Или как лен курящийся: дуть не надо, махни рукой — он погаснет. Но Христос оберегает даже такую веру.
В Евангелии рассказывается, что к Иисусу за помощью обращались и неверующие люди. Однажды пришел мужчина, у которого была серьезная проблема, и Христос, видя его состояние, спросил, верит ли он сколько-нибудь. Этот мужчина воскликнул из глубины собственного неверия: «Верую, Господи! Помоги моему неверию» (Мк. 9:24). Иногда неверующий человек не находит выхода из ситуации и вопреки собственному скептицизму, какому-то наносному атеизму начинает задумываться: а может быть, обратиться к вере?
Пасха — это и часть национальной традиции. Многие не очень воцерковленные люди вспоминают о том, что они православные, на Рождество и Пасху. Мы, христиане, можем говорить с такими людьми об экзистенциальной пустоте, в которой пребывает человек, не находя разрешения ужаса перед бездной, куда мы всматриваемся. Христос готов заполнить эту бездну Своим присутствием и любовью.
Если говорить о том, какой текст наиболее явно раскрывает божественность, Христа, то это три главы из Евангелия от Матфея: пятая, шестая и седьмая, — Нагорная проповедь. Здесь мы сталкиваемся с этикой и эстетикой, которые запредельны для людей. Человеческое представление о благе — это, по сути, система товарно-рыночных отношений: мы любим любящих и ненавидим ненавидящих. И вдруг Христос говорит: «Люби́те врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас» (Мф. 5:44).
Он выводит из плоскости товарно-рыночных отношений даже само религиозное чувство, взаимоотношения между человеком и Богом. Христос говорит: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш небесный» (Мф. 5:48). Эти словам меня всегда поражали. Если бы было сказано «будьте совершенны как Моисей», или как царь Давид, или как апостол Петр или Павел, мы бы знали, чему можно подражать, а чему нельзя. Что же тогда имеет в виду Христос?
А там объясняется: Отец небесный «повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных» (Мф. 5:45). Вот в этом смысле мы должны уподобляться Богу! Одинаково хорошо относиться ко всем людям, потому что христианин — это человек для других людей, а не сам по себе.