Публикуем отрывок из книги «Мой старинный род», которую написала недавно ушедшая от нас, Ольга Юрьевна Станюлис. Ольга Владычня, как она обычно в последнее время представлялась, — правнучатая племянница преподобноисповедника архимандрита Сергия (Сребрянского). Труд этой удивительной женщины дает нам уникальную возможность приподнять завесу времени и прикоснуться к живому свидетельству исповеднического пути подвижников благочестия XX века.
Воспоминания моей бабушки Оли
Наступает 25 декабря 1919 года — Святейший Патриарх Тихон благословляет Сребрянских отца Митрофана и матушку Ольгу принять монашество. Патриарх постриг батюшку с именем Сергий, теперь он стал архимандритом. Матушка была пострижена с именем Елисавета.
Это было тайное монашество и родные и близкие до самой их кончины обращались к ним по старому, отец Митрофан и тётя Оля.
В страшные времена богоотступничества, разорения всей Российской империи матушка Ольга пошла по скорбному, исповедническому пути вслед за мужем. Она самоотверженно на открытых плотах по реке Пинеге ехала к любимому супругу отцу Митрофану в Северный край в лагерь. Её сопровождала преданная семье Сребрянских до своей кончины Мария Петровна Заморина, в постриге — монахиня Милица. Мария Петровна духовное чадо отца Митрофана по его служению в Орле, в прошлом учительница. В лагере батюшка работал на «ледянке», лесоразработках и сплаве леса. Батюшка Митрофан вел по ледяной колее лошадь, тащившую бревна.
Батюшка с матушкой и Марией Петровной жили в отдельном домике, как «общинка».
«Огромные ели, закутанные снежными одеялами и засыпанные густым инеем, стоят как зачарованные, — вспоминал отец Митрофан, — такая красота- глаз не оторвешь, и кругом необыкновенная тишина… Чувствуется присутствие Господа Творца, и хочется без конца молиться Ему и благодарить Его за все дары, за всё, что Он нам посылает в жизни, молиться без конца…»
Из воспоминаний моей мамочки Елены Антоновны, батюшка был её крёстным
Батюшка Митрофан с матушкой обедали из одной тарелочки, так они и привыкли, когда батюшка был на каторге. Через два года батюшку освободили из лагеря, ему было 62 года. Вернуться в Москву нельзя и некуда — обитель закрыта и разорена. Сребрянские уехали на родину матушки, в Калининскую область, в село Владычня. Дом им купила сестра матушки Вера Владимировна хороший, в центре села. Но батюшка с матушкой поменялись с многодетным крестьянином на более скромный дом, зато рядом с церковью.
Крестьянин приходился крестником отцу Митрофану, фамилия его Хорь, был благодарен батюшке за удобный и большой дом.
Началась Великая Отечественная война. Матушку Ольгу война потрясла так, что она стала как дитя. В это время в селе стоял советский полк. Неожиданно поздно вечером на крыльцо вбежал солдат, матушка Ольга Владимировна так страшно испугалась, что стала плохо говорить. Возможно, это было преходящее нарушение мозгового кровообращения. Домашние такое состояние матушки Ольги называли блаженным. Она, стала называть гусей — студентами, кур — перчатками, пчёлок — свечками. Стала, и питаться как маленький ребёнок. Ела манную кашу и пила очень сладкое какао. Когда к ним в гости из Москвы приехал Женя, внучатый племянник отца Митрофана, матушка просила батюшку дать ему денег Евгению, хотела молодому человеку помочь. И говорила: «Надо! Надо!» Окружающие только потом поняли, что Евгению дать надо денег.
Батюшка с матушкой занимался чтением и письмом. Матушка, как ребёнок, не любила эти занятия. Летом она всегда была в валеночках и светлых лёгких платьицах. Иногда лёгкой походкой приходила в гости к родному племяннику доктору гомеопату Пясковскому Леониду Николаевичу. Её никто и никогда не видел парализованной или лежащей безумной больной.
Мой прадед со стороны папы протоиерей отец Квинтилиан Вершинский, был духовником отца Митрофан. Батюшку Митрофана отпевал тоже отец Квинтилиан. Он видел, как матушка Ольга всю ночь стояла у гроба своего любимого мужа.
Овдовев матушка жила на попечении сестёр-монахинь: Любови, в миру, Евфросиньи Никитичны Журило и Надежды, в миру Зинаиды Александровны Бреннер.
Она умерла тихо 6 сентября 1950 года. Похоронили её на Владыченском кладбище к любимому мужу батюшке Митрофану в одну могилку.
Когда могила для матушки была вырыта, стал виден гроб батюшки нашего Митрофана. Крышка гроба оказалась сдвинута. Это видали моя мама, Елена Антоновна и родная тетя Наталья Борячек, в девичестве Григорьева. Смелая тетя Наташа прыгнула в вырытую могилу и потрогала голову отца Мирофана и его руку. Рука была мягкая, как живая. Коснулась и ножек батюшки и сказала: « Наш батюшка Митрофан – нетленен, почти полностью сохранен!»
