КАКАЯ Я КРАСИВАЯ!
Ксюше три года. Возраст, когда не сомневаешься в своей красоте.
Более того — она уверена, что является самой очаровательной девочкой из всех! И всячески старается это подчеркнуть. Каждый раз, собираясь на прогулку или в детский сад, например, не забывает надеть детские пластмассовые бусы и браслеты. И никакие уговоры оставить все это богатство дома не помогают.
Тасе семь, и она уже не так очарована своей внешностью. Взрослеет.
Ее уверенность в себе часто сменяется грустными рассуждениями о том, «почему у Марьяны волосы длиннее, а у Полины платье красивее?».
Радует то, что наше мнение пока для неё в приоритете, и убедить, что Бог создал ее уникальной, а поэтому красивой, получается быстро.
Но сколько продержится наш авторитет, сложно сказать.
Артёму десять. Внешность его пока не волнует.
Хотя на днях, когда я спросила, чтобы он хотел изменить в ней, ответил: «Я бы хотел другие волосы. Эти некрасиво торчат в разные стороны!» (а мне так нравится эта «взъерошенность»).
Когда слышишь, как девочки в тринадцать лет обсуждают диеты, а мальчики мечтают обрасти мышцами без спорта и тренировок, на душе становится тревожно.
Ведь от кокетливых жалоб на внешность (это так по-женски, правда?) до маловерного ропота на Бога один шаг.
И не заметишь, как шагнёшь.
ПОДАРОК НА ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ
Ксюша протягивает мне рисунок и интригующе говорит:
— Это подарок на твой День рождения. Я нарисовала то, что ты больше всего любишь!!!
— И что же ты нарисовала? — с улыбкой спрашиваю я.
— Папу!!!
С днём рождения меня!
ПОСЛЕ КАНИКУЛ
Как же радостно было сегодня в храме!
Десятки наших приходских ребятишек пришли в храм на литургию. Многие не видели друг друга все лето и поэтому не могли сдержать улыбок и звонкого смеха.
Почти все ребята причастились Святых Христовых Тайн.
ОДИНОКАЯ СВЕЧА
Восковая свеча медленно догорала на замасленном подсвечнике.
Одинокая. Скромная.
Свечница изредка посматривала в ее сторону.
— Надо бы загасить, пока крохотный огарок совсем не оплавился.
Но огонёк свечи тянулся вверх и не гас.
— Ладно, гори пока силы есть, — каждый раз словно к живой мысленно обращалась она к свече.
В будни в храме пусто.
Нет службы. И люди заходят не часто.
Утром забежала заплаканная женщина, торопливо поставила свечу и подала записки.
Вот ее свеча и теплится одна за всех.
Не гаснет.
