Тропарь, глас 1
Спаси, Господи, люди Твоя и благослови достояние Твое, победы православным христианом на сопротивныя даруя и Твое сохраняя Крестом Твоим жительство.
Кондак, глас 4
Вознесыйся на Крест волею, тезоименитому Твоему новому жительству, щедроты Твоя даруй, Христе Боже, возвесели нас силою Твоею, победы дая нам на супостаты, пособие имущим Твое оружие мира, непобедимую победу.
Во время земной жизни Господа нашего Иисуса Христа за стеною Иерусалима, к северо-западу, в близком расстоянии от города находился небольшой кругообразный холм, называвшийся Голгофою, или, по объяснению святых евангелистов, Лобным местом (Мф. 27, 33; Ин. 19, 17). Такое название он получил или потому, что там были разбросаны черепа и кости казненных, или потому, что, лишенный растительности, представлял некоторое сходство с черепом. По древнему преданию, сохраненному святыми отцами, на сем холме был погребен наш падший прародитель. Так Господь, по выражению святых толковников, «водрузил знамение победы на том самом месте, где царствовала смерть»[1], «дабы там же последовало и разрушение смерти, где было начало ее»[2].
Когда настал великий день всемирного очищения, – день, который Господь назвал по преимуществу Своим (Ин. 8, 56), непорочный и пречистый Агнец Божий, предназначенный на дело искупления еще прежде сложения мира (Ин. 1, 29, 36; 1 Пет. 1, 19–20), принес Себя в умилостивительную жертву за грехи всего мира (1 Ин. 2, 2). На Голгофе утвержден был Крест Христов, – новый жертвенник (Евр. 13, 10), престол благодати (4, 16), «хранитель всея вселенныя»[3]. Здесь, пред лицом неба и земли, открылись чудеса любви Божией, явившие миру в крайнем уничижении славу Божества: Начальник жизни (Деян. 3, 15) и Примиритель, умирающий за нечестивых (Рим. 5, 6); Господь Славы (1 Кор. 2, 8) и Муж скорбей, презренный и умаленный пред людьми (Ис. 53, 3); безгрешный Праведник (1 Пет. 2, 22; 3, 18) и Ходатай за преступников, причтенный к злодеям (Ис. 53, 12)!
Великое жертвоприношение Голгофское, в котором наш Искупитель, по выражению святого Григория Богослова, был «Архиереем и жертвою»1, священнодействуя Себя Самого в очистительную жертву за грехи мира (см.: Евр. 9, 28), было совершено на кресте, по изъяснению святых отцов, для того, чтобы явить миру широту и долготу, глубину и высоту любви Христовой, превосходящей всякое разумение (Еф. 3, 8, 19). Все, что совершилось на древе крестном, было «врачеванием нашей немощи, возвращающим ветхого Адама туда, откуда он ниспал, и приводящим к древу жизни, от которого удалил нас плод древа познания, безвременно и неблагоразумно вкушенный. Для сего древо за древо и руки за руку, – руки, мужественно распростертые, за руку, невоздержно простертую, – руки пригвожденные за руку своевольную, руки, совокупляющие концы мира воедино, за руку, извергшую Адама. Для сего вознесение на крест за падение, желчь за вкушение, терновый венец за худое владычество, смерть за смерть, тьма для света, погребение за возвращение в землю»[4]. Таким образом, «если за вкушение от древа изгнаны из рая, то ныне посредством древа Иисусова войдут верующие в рай»[5]. Чтобы искупить падший род человеческий от клятвы законной (Гал. 3, 13) и снять тяготевший на человечестве прародительский грех, надлежало нашему Искупителю Господу Иисусу Христу вознести грехи наши телом Своим на древо (см.: 1 Пет. 2, 24), сделаться за нас клятвою (Гал. 3, 13) и пригвоздить ее ко кресту. Вид креста четверочастен, по разумению святого Симеона Солунского, «ради пригвожденного на нем Христа, Сына Божия, горнее и дольнее и все существующее сотворшего и содержащего, горнее соединившего с тем, что на земле, свыше нисшедшего долу, из долу же возвысившего нас горе, из ада воздвигшего и из земных соделавшего нас небесными, в Себе Самом все соединившего и концы мира созвавшего к поклонению истинному и живому Богу, высотою Божества и смирением воплощения все усвоившего Себе, высокостию славы и глубиною нищеты и смирения, и широтою милости и любви воссоздавшего нас»[6]. Возвысясь на Кресте, на воздухе, по изъяснению святого Афанасия Великого, Господь наш показал победу над князем власти воздушной (см.: Еф. 2, 2) и, простирая руки Свои к народу непокорному (см.: Ис. 55, 2), «одною рукою привлекал к Себе ветхий народ, а другою званых из язычников, и тех и других соединял в Себе»[7]. Святой Григорий Нисский, толкуя слова апостола Павла (см.: Еф. 3, 18), говорит, что «он (то есть апостол) созерцал образ Креста, который являет всепроницающую силу и промышление Явившегося на нем, и потому каждый рог назвал приличными именами: нижний – глубиною, верхний высотою, а те, которые простираются поперек с той и другой стороны – долготою и широтою, чем ясно означается то, что нет ничего из существующего, что не было бы объято Божественным естеством, пренебесное ли то, преисподнее ли или горизонтально простирающееся во все стороны до пределов существующего. Ибо, присовокупляет святой отец, высотою Апостол означает пренебесное, глубиною – преисподнее, а долготою и широтою – пределы того, что находится среди оных, содержимое вседержащею силою»[8]. Святой Василий Великий видит в четверочастном составе креста указание на четыре страны света и говорит, что предпочтена крестная смерть для того, чтобы «все части мира приведены были ко спасению частями креста»[9], или, как выражается святой Кирилл Иерусалимский, Господь «простер руки на Кресте, чтобы объять концы вселенной»[10].
Когда жертвоприношение Голгофское было окончено, Господь умер на Кресте, и пречистое тело Его было снято и погребено руками Иосифа и Никодима (см.: Мф. 28, 59–60; Мк. 15, 46; Лк. 23, 53; Ин. 19, 38–40), – орудие нашего искупления осталось в руках врагов Христовых. Потаенные ученики Господа, получив дозволение Пилата оказать Учителю последнюю почесть, всецело занялись этим делом и спешили кончить его до наступления субботнего вечера (см.: Ин. 19, 42). Но и враги Христовы, приготовляясь к великому празднику, старались окончить богоубийственное дело как можно скорее и, окончив, без сомнения, приняли все меры к тому, чтобы не оставалось на Голгофе ничего такого, что могло бы напоминать празднующему народу о Распятом (см.: Ин. 19, 31). Древнее предание говорит, что Крест Христов, по снятии с него тела Господня, был взят с Голгофы вместе с крестами разбойников и зарыт в землю руками иудеев, которые таким образом, сами не сознавая, содействовали сохранению его: находясь в земле, он находился в руках Промысла Божия – до предопределенного времени[11].
Во II веке по Р.Х., при императоре Адриане, враждебные христианам язычники, стараясь всеми средствами изгладить память о месте распятия Христова, по сказанию церковных историков[12], сделали над ним большую насыпь, поверхность выстлали камнем и построили на площадке языческое капище. Таким образом, христиане первых веков не могли безопасно посещать места страданий Господа. Крест Господень так же, как и самая Голгофа и пещера воскресения, были сокрыты под толстым слоем насыпной земли. Притом, если бы Крест Христов и святые места распятия, погребения и воскресения Господа были открыты во времена гонений, то они сделались бы предметом хулы и посмеяния гонителей Церкви Христовой.
Святыни христианства могли явиться миру с достодолжною честию лишь по прошествии времен гонений в благочестивое царствование святого равноапостольного Константина Великого. Святая мать его, царица Елена, по особенному внушению Божию[13] отправилась в Иерусалим для посещения святых мест, ознаменованных событиями земной жизни Господа Иисуса Христа. Прибыв в святой город, она всецело была занята мыслию о Кресте Господнем. «Вот место сражения, – взывала святая царица, – но где победное знамя? Ищу знамения победы и не обретаю. Я на троне, Кресту ли Господню оставаться в земле? Я в великолепных чертогах, знамению ли победы Христовой пребывать в прахе? Как я могу почитать себя искупленною, когда не вижу орудия искупления? Нет, да исторгнется из земли тот меч, коим низложен истинный Голиаф!»[14] Но исполнению желания святой царицы найти древо Креста Господня представлялось, по?видимому, непреодолимое препятствие: Крест был сокрыт, и место сокрытия его было тайною врагов христианства. Собрав старейших по возрасту иудеев, святая Елена спрашивала у них, где находится Крест Господень. Иудеи, отзываясь незнанием, указали на некоего Иуду, которому известно было это место по преданию от отца его. Иуда долго не хотел выдавать своей тайны, но наконец, по повелению царицы, решился сделать признание. Он указал на то место, где стояло языческое капище. Тогда христиане, разрушив капище, стали раскапывать наносную землю, которою были покрыты Голгофа и гроб Господень. После долгой и усиленной работы, когда уже радостное ожидание обретения искомого сокровища начало омрачаться отчаяньем, были найдены три креста. Только души, не желающие ничем иным хвалитися, токмо о кресте Господа нашею Иисуса Христа (Гал. 6, 14), могут постигнуть полноту радости блаженной царицы, обретшей Крест Господень. Что между найденными крестами несомненно есть Крест Христов, все уверились тем, что здесь же было открыто и титло, написанное Пилатом над главою Распятого на особой дощечке. Нужно было узнать, какой из трех крестов есть подлинно Крест Господень. Но как узнать, чтобы не оставалось места ни малейшему сомнению? Патриарх Макарий предложил отдать это дело на суд Божий. Он повелел нести кресты в дом известной благочестием именитой женщины, лежавшей на смертном одре, и когда кресты были принесены к одру болящей, патриарх, в присутствии царицы и множества народа, начал возлагать их на болящую. От прикосновения двух крестов болящая не чувствовала никакого облегчения, но прикосновение третьего возвратило ей здравие, после чего все уверились, что чудотворный крест есть истинный Крест Христов[15]. Новое, еще более очевидное и разительное чудо должно было возбудить веру в самих неверующих и явить силу Животворящего Креста врагам его. Когда патриарх с царицею и народом возвращался от исцеленной, проносили к погребению тело умершего. Несшие остановились – и патриарх, в несомненной надежде, что распятый и воскресший Господь и теперь расторгнет узы смерти искупительным орудием Своих страданий, начал опять возлагать кресты, один за другим, на умершего, – и умерший воскрес от прикосновения того же Креста, который показал свою чудодейственную силу над болящею. Слава чудес, совершившихся от Креста Господня, быстро распространилась по городу и привлекла к Голгофе множество народа. Многие, за теснотою, не имея возможности приблизиться и облобызать честное древо, просили, чтобы оно было показано им издали. Тогда патриарх, став на возвышенном месте и воздвигая Честный Крест, показывал его и в отдалении стоящим, и весь народ в радостном восторге взывал: «Господи, помилуй!»
Святой равноапостольный царь Константин, обрадованный открытием мест распятия и воскресения Господа, повелел построить над Голгофою великолепный храм, который превосходил бы богатством украшений «все где?либо существующие»[16]. Виновница открытия, святая царица Елена большую часть животворящего древа Креста Господня оставила в Иерусалиме, где она впоследствии, по сооружения храма, и была поставлена в серебряном ковчеге для поклонения верным, а другую, вместе с гвоздями, найденными в святом гробе, послала сыну своему Константину в Константинополь. Приняв эту часть, царь, по свидетельству церковного историка Сократа, «скрыл ее в своей статуе», находившейся на площади города на высокой порфировой колонне[17]. Часть крестного древа, находившаяся в Иерусалимском храме Воскресения, ежегодно, в память первоначального обретения, была торжественно воздвизаема и предлагаема для поклонения народу, стекавшемуся во множестве из разных стран. Для многих единственною и самою высшею наградою за труд пути из отдаленных стран служили частицы Животворящего Древа, которые они, облагая златом и сребром, носили на груди, так что святой Кирилл Иерусалимский свидетельствует, что в его время, хотя «святое Древо Креста и было видимо» в храме, но «розданное отсюда по частям целой вселенной, наполнило собою почти уже всю вселенную»[18].
В начале VII века, в царствование императора Фоки, Хозрой, царь персидский, овладел Иерусалимом, древо Креста Господня сделалось добычею победителей и отнесено было в Персию. Скорбь христиан, лишившихся священного сокровища, была неизъяснима. Но Господь благословил оружие преемника Фоки, императора Ираклия, который, после неоднократных поражений на поле брани сына и преемника Хозроя – Сироя, принудил его заключить мир и возвратить из плена, вместе с крестным древом, патриарха Иерусалимского Захария и других иерусалимлян. Победитель желал сам внести в город и поставить на прежнее место в храме Воскресения Животворящее Древо Креста Господня. Во всех царственных знаках, в порфире и царском венце, Ираклий взял в руки Животворящий Крест, но у врат храма был остановлен невидимою силою, и уже на другой день, сняв с себя знаки царского величия, в простом одеянии и босыми ногами, беспрепятственно вступил в храм Воскресения и положил Честное Древо Креста на прежнее место. Святая Церковь, обрадованная возвращением священного сокровища, положила усугубить праздник Воздвижения Креста Господня, присоединив к нему воспоминание о возвращении святыни из Персии.
Призывая верных к поклонению Кресту Господню, святые отцы Церкви указывают в нем исполнение древних пророчеств и прообразований Божиих, спасительное средство нашего оправдания, непреоборимое оружие против врагов и непоколебимое основание христианской надежды. «Велик поистине Крест, повсюду в Писании свидетельствуемый и предзнаменуемый, предъявляющий образы всех тех чудес, кои ежедневно силою его совершаются»[19], – говорит святой Андрей Критский. «Сей Честный Крест, – замечает святой Иоанн Дамаскин, – прообразован был древом жизни, насажденным от Бога в раю (см.: Быт. 2, 9); так как чрез древо произошла смерть, то и надлежало, чтобы чрез древо же дарована была жизнь и воскресение. Иаков, поклонившись на верх жезла Иосифова и благословивши сыновей его, переложив свои руки (см.: Быт. 47, 31; 48, 13–14; Евр. 11, 21), изобразил крест. Также весьма ясно знамение креста предначертали: жезл Моисеев, крестообразно поразивший море и Израиля спасший, а фараона потопивший (см.: Исх. 14, 16); руки, крестообразно простертые и Амалика победившие (см.: Исх. 17, 11); горькая вода, древом услащенная (см.: Исх. 15, 25); камень, жезлом пробитый и воду источивший (см.: Исх. 17, 6); жезл Ааронов, прознаменовавший достоинство священноначальства (см.: Чис. 17, 8); змий, на древе в виде трофея повешенный, как умерший, между тем как древо спасало тех, кои взирали на мертвого врага, веруя во Христа, к древу пригвожденного во плоти греха, но греха не ведавшего»[20]. «Крест – великое и драгоценное стяжанье: великое потому, что чрез него явлены великие благодеяния, тем более великие, что чудеса и страдания Христовы одержали победу над всею вселенною; драгоценное потому, что крест служит знамением страдания Христа и Его победы, – страданий, ибо Он добровольно вкусил на нем смерть, – победы, ибо им поражен диавол, побеждена смерть, вереи адовы сокрушены, и Крест соделался общим спасением для всего мира»[21]. «О Кресте, – взывает святой отец в священном восторге, – Христов и наша многоименитая похвала! О древо благознаменитое, на котором Христос распростерся! Лоза бессмертия, из которой Христос?Виноград источил для нас жизнодательное питие! О Кресте, коим изглаждено рукописание греха и начертан завет свободы! О Кресте, сокровище неисчислимых благ, путеводитель к раю, ключарь царствия, разрешитель грехов, дарователь побед. Христос, распятый на тебе, соделал тебя древом жизни. Христос, пригвожденный к тебе, соделал тебя лествицею, ведущею к небесам. Христос, повешенный на тебе, явил тебя ходатаем благословения. Христос, распростертый на тебе, разрешил узы скованных грехом. Христос, добровольно вознесенный на тебя, совознес с Собою мир. Сей?то Крест Христов соделался для нас источником всех благословений»[22].
Праздник Воздвижения Креста Господня принадлежит к числу древнейших праздников Святой Церкви. С 335 года, когда совершено было освящение Иерусалимского храма Воскресения Христова 13 сентября, положено было праздновать Воздвижение на другой день, то есть 14 сентября. Так как празднование 14 сентября установлено было собором весьма многих епископов, созванных из всех стран для освящения храма Воскресения в Иерусалиме, то естественно, что празднество сие распространилось скоро по всему христианскому миру от Востока до Запада. Начиная с IV века встречаются у святых отцов многократные указания на праздник в честь Креста Господня, а именно – у святого Амвросия Медиоланского, святого Иоанна Златоустого, святого Кирилла Иерусалимского и других. В VII веке этот праздник делается особенно торжественным, как это видно из слова святого Андрея, архиепископа Критского (| 690 г.), а в следующих веках праздничная служба украшена песнопениями, составленными святыми песнописцами.
В паремиях, читаемых на утрене, – в первой (Исх. 15, 22–27; 16, 1) представляется прообраз Креста – древо, усладившее воды Мерры, во второй (Притч. 3, 11–18) преподаются советы благоразумия ищущему мудрости и в третьей (Ис. 60, 11–16) возвещается слава Иерусалима и Сиона во времена новозаветные. Утреннее Евангельское чтение (Ин. 12, 28–36) говорит о славе Креста, явленной в страданиях Господа, а на Литургии (19, 6?11; 13–20; 25–28; 30–35) – о распятии Господа. Чтение из Послания святого апостола Павла к Коринфянам (1 Кор. 1, 18–24) возвещает о силе и премудрости Божией, явленной в Кресте. Канон составлен святым Косьмою Маюмским, стихиры – Андреем Иерусалимским, Феофаном, Львом, Анатолием, Иоанном и др.
Праздник Воздвижения Креста Господня, в пределах предпразднства и попразднства, продолжается 9 дней с 13 до 21 сентября, но Святая Церковь начинает прославлять Крест еще ранее – с 1 августа, воспевая ирмосы, начинающееся словами: «крест начертав Моисей» и проч. На утрене праздника, после великого славословия, Крест выносится из алтаря, воздвизается на все четыре страны (в соборных храмах) и затем предлагается верующим для поклонения и лобызания. При поклонении Животворящему Кресту Господню, Святая Церковь, обращая мысли наши к страданиям и смерти Господа, заповедует в праздник Воздвижения пост. Установление в этот день поста относится к древнейшим временам, как видно из церковного Устава; первоначально изложенного святым Саввою Освященным († 530 г.).
Протоиерей Павел Матвеевский
Двунадесятые праздники и Святая Пасха
[1] Свт. Иоанн Златоуст. Толкование на Евангелие от Иоанна. Беседа 85, 1.
[2] Блаж. Феофилакт Болгарский. Толкование на Евангелие от Марка. Гл. 15.
[3] Светилен праздника Воздвижения.
[4] Свт. Григорий Богослов. Слова. Слово 3.
[5] Свт. Кирилл Иерусалимский. Поучения огласительные и тайноводственные. Поучение огласительное 13, 2.
[6] Свт. Симеон Солунский. Разговор о святых священнодействиях и Таинствах Церковных. Глава 101.
[7] Свт. Афанасий Великий. Слово о воплощении Бога Слова и о пришествии Его к нам во плоти.
[8] Свт. Григорий Нисский. Слово на Святую Пасху, и о тридневном сроке воскресения Христова.
[9] Свт. Василий Великий. Толкование на пророка Исаию. Глава 11, 12.
[10] Свт. Кирилл Иерусалимский. Поучения огласительные и тайноводственные. Поучение огласительное 13, 28.
[11] См.: Свт. Павлин Ноланский. Послание к Северу.
[12] См.: Эрмий Созомен. Церковная история. Кн. 2, гл. 1.
[13] См.: Сократ Схоластик. Церковная история. Кн. 1, гл. 17.
[14] Эти слова влагает в уста св. Елены свт. Амвросий Медиоланский. См.: Свт. Амвросий Медиоланский. Слово на смерть Феодосия Великого.
[15] Эрмий Созомен. Указ. соч. Там же.
[16] Свт. Евсевий Кесарийский. Жизнь блаженного василевса Константина. Кн. 3, гл. 31.
[17] Сократ Схоластик. Указ. соч. Там же.
[18] Свт. Кирилл Иерусалимский. Поучения огласительные и тайноводственные. Поучение огласительное 10, 19.
[19] Прп. Андрей Критский. Слово на Всеславное Воздвижение Честного и Животворящего Креста.
[20] Прп. Иоанн Дамаскин. Точное изложение Православной веры. Кн. 4, гл. 2.
[21] Прп. Андрей Критский. Указ. соч.
[22] Прп. Андрей Критский. Указ. Соч.