игумения Тамара (Гончаренко),
настоятельница Александро-Невского женского монастыря
Мои студенческие годы проходили в небольшом провинциальном городе Ельце. К этому месту я до сих пор отношусь с особым трепетом. Здесь моя душа осознанно прикоснулась к вере, началось мое воцерковление. Однажды, возвращаясь со всенощного бдения, я зашла в гости в одну знакомую священническую семью. В их небольшой библиотеке мой взгляд упал на книгу с необычным названием: «Видеть Бога, как Он есть». Так я узнала о старце Софронии, познакомилась с его удивительным учением о величии монашеского пути.
«Знаю человека во Христе…» — так кратко, но четко и емко охарактеризовал митрополит Иерофей (Влахос) личность старца Софрония (Сахарова) в заглавии своей книги, посвященной жизни и служению этого замечательного подвижника. Старец Софроний был одним из немногих в наше время носителей христианской культуры духовного слова, внутреннего молитвенного делания. Вся его жизнь протекала в постоянном предстоянии умом престолу Божию.
Обращаясь к своим современникам и будущим поколениям монашествующих и мирян, архимандрит Софроний пишет: «Мой путь, мои опыты по характеру своему, вероятно, не совсем обычны. Однако своим существенным содержанием они раскрыли для меня трагизм положения миллионов людей, рассеянных по всему лицу Земли. Не исключена возможность, что моя исповедь, вернее – моя духовная автобиография, облегчит хотя бы некоторым из них найти благоприятное решение в постигающих их испытаниях». (1, стр. 6)
Архимандрит Софроний (в миру Сергей Семёнович Сахаров) родился в Москве 22 сентября 1896 года в православной купеческой семье. С ранних лет сподобился от Бога исключительных дарований. В своей автобиографической книге «Видеть Бога, как Он есть» он поделился своим первым молитвенным опытом: «С юных лет мысль о вечности усвоилась моей душе. С одной стороны, это было естественным следствием детской молитвы Живому Богу, к Которому ушли мои деды и прадеды; с другой — дети, с которыми я тогда общался, с наивной серьезностью охотно останавливались раздумьем на сей тайне».
С 1915 по 1917 год Сергей, будущий архимандрит Софроний, учился в академии художеств. В 1920-1921 годах — на факультете живописи, мелкой пластики и архитектуры в Москве. Его молодые годы пришлись на трагический в истории период Первой Мировой войны (1914-1918 гг.), Октябрьской революции и последовавшей за ней Гражданской войны. Тогда проблема вечности особенно остро зазвучала для многих ищущих спасения христиан. «Вести о тысячах убиваемых на фронтах неповинных людей поставили меня вплотную пред зрелищем трагической действительности. Невозможно было примириться с тем, что множество молодых жизней насильственно прерывается, и притом с безумной жестокостью. И я сам мог оказаться в их рядах; и моей задачей было бы убивать неведомых мне людей, которые в свою очередь стремились бы возможно скорее покончить со мною». (1, стр. 10)
«И год второй к концу склоняется,
Но так же реют знамена,
И так же буйно издевается
Над нашей мудростью война…
…Не всё ль равно? Пусть время катится,
Мы поняли тебя, земля!
Ты только хмурая привратница
У входа в Божии Поля».
Эти строки, написанные Николаем Гумилевым в 1916 году, как нельзя лучше отражают настроения и внутренние переживания людей, ищущих истины в те годы.
Сергей Семенович Сахаров, будущий афонский подвижник, также пытается ответить на вопросы о цели прихода человека в мир, задумывается над бессмысленностью всех стяжаний на земле. Посетив Италию и Берлин в 1922-25 годах, он поселился в Париже, где ему было дано пережить Богопосещение, которое перевернуло его жизнь. 1925 год стал для него судьбоносным. Начинается новый период его жизни – на Святой Горе Афон, сначала в Русском монастыре великомученика Пантелеимона, а затем на «страшной» Карулии и в келье Святой Троицы недалеко от монастыря Святого Павла.
В Пантелеимоновом монастыре состоялась его встреча с Афонским монахом-боговидцем Старцем Силуаном. Через преподобного Силуана отец Софроний получил ответы на все вопросы своего духовного искания, свойственного его жаждущему духу. Преподобный Силуан дал объяснение дару памяти смертной, которого сподобился отец Софроний. Будущий старец встретил опытного богослова и искусного наставника в Иисусовой молитве и находился у него в совершенном послушании. Общаясь с преподобным Силуаном, он уверился в истинности опыта, приобретенного ранее в Париже и обогащенного последующими божественными откровениями. Его личный опыт, выраженный во фразе: «Стой на грани отчаяния и, когда почувствуешь, что падаешь, отступи», был подтвержден подобным богооткровенным словом, данным преподобному Силуану: «Держи ум свой во аде, и не отчаивайся». В лице преподобного Силуана старец Софроний столкнулся и с тремя основными богословскими принципами – «молитва за весь мир», «христоподобное смирение» и «любовь к врагам».
Что мы можем противопоставить современному миру с его технологиями, потоком грязной и лживой информации, идущей с телеэкранов и соцсетей, туристическими потоками и постоянным вмешательством мира в жизнь обители? Архимандрит Софроний отвечает, что «у нас нет иного пути, как только проникнуть в тайну учения Христа, познать Христа в совершенстве, возможном для человека. Поэтому со страхом и благоговением сделаем всё же попытку говорить о монашестве как об искании действительно совершенного познания христианства». (2, стр. 26) Христос для нас – путь нашей жизни, пример, образец и образ. Его жизнь и Его дела – это Крест и Воскресение. Наша жизнь, как следование за Христом, означает приобщение к Его страданиям, смерти и силе воскресения.
«Христианин не может не страдать в этом мире. Видеть тот дух, который царит в мировой жизни, – уже является великим страданием для христианина. Мир живет, имея цели свои, которые совсем не похожи на цели Христа. И мы должны жить в этом мире, чтобы все-таки совершить каким-то образом наш христианский путь». (2, стр. 45) Поэтому наша задача, чтобы не быть подверженным влиянию мирского духа, – научиться пребывать духом в Боге. Святой Силуан Афонский выразил это состояние простыми и трогательными словами: «Ходит сей человек ногами по земле и работает руками, и никто не знает и не видит того, что духом он пребывает в Боге вечном». (4, стр. 170)
Что рекомендует о. Софроний для поддержания в нас созерцательной жизни, когда жизнь повседневная полна впечатлений? Опираясь на учение святых Отцов Церкви, архимандрит Софроний акцентирует внимание на благодати памяти смертной.
«Смертная память есть особое состояние нашего духа, совсем не похожее на всем нам свойственное знание, что в какой-то день мы умрем. Она, сия дивная память, выводит дух наш из земного притяжения… Хоть и в негативной форме, она, однако, плотно прижимает нас к Вечному». (1, стр. 17) Память смертная помогает в духовной брани, пресекая действие страстей, меняя наше мировосприятие.
Замечательные примеры приводит старец Софроний о понимании смерти афонских монахов. «В начале войны, когда была уже угроза нашествия немцев и болгар в Грецию, вспомнилось какое-то пророчество о том, что придут враги и изобьют всех святогорцев-монахов. И какие реакции! Я был еще в монастыре. Все боялись этого времени. И мой духовник, архимандрит Кирик, говорит:
– О-о-о-о-о, с нами этого не будет! Это было с Пахомием, с другими монахами-отцами за их святую жизнь. А как мы живем, так можем быть уверены, что Господь этого нам не попустит!..
Был у меня монах, послушник одного замечательного подвижника Калиника. И мы разговаривали об этом предмете. Он и говорит:
– Вот что я думаю: если они придут, надо, чтоб они нас всех зарезали. Но только дома и книги оставили бы.
– Почему так? – спрашиваю я.
– Потому что, когда они увидят наши дома и книги, скажут: здесь были святые люди… Но, если останется хотя бы один из нас в живых, он научит всех их презирать: все эти книги, все это святое». (3 стр. 42)
Что еще мы можем противопоставить соблазнам и искушениям современного мира? Предельно возможное исполнение заповедей, соблюдение монашеских обетов, жертвенность и «отречение от многих наших желаний, порожденных грехом и страстями. Если я лишаюсь чего либо, если кто-либо покидает меня, если меня не любят, не хотят видеть – ничто из сих не должно «убивать» меня… И можно действительно сказать, что побеждающий себя непобедим». (5, стр. 19)
Еще одним из ответов на вызовы современного мира является погружение в литургическую жизнь. В этом плане очень интересно процитировать письмо епископа Серафима Звездинского схиигумении Фамари: «К стыду нашему сказать надо, в обителях наших всегда почти богослужение и уставы стояли на втором плане, а на первом – земные интересы. Литургии не отдавались сердца, к ней не приготовлялись с должным вниманием, не доводили до глубин сердечных великих, огненных, духоносных слов канона и молитв ко Святому Причащению. Все куда-то надо было спешить, торопиться, бежать, ехать. Спешили исповедать и исповедоваться, спешили вычитывать часы, кафизмы, каноны, молитвы – скорей, скорей – некогда. Литургией даже тяготились. Настоятель спешил служить, потому что ему в банк надо ехать, эконом – картошку покупать, и т. д. От сего мертвыми стали глаголы жизни вечной, остались лишь стены одни, башни, колокола без звона, без благовестия в душе». (6, стр. 363-364)
Для старца Софрония литургия – это отражение Гефсиманской молитвы, Самого Христа, и цель нашей жизни – углубляться духом в ее измерения. На Литургии мы переживаем важные события, начиная от создания мира и трагического падения праотца Адама до пришествия Спасителя, Его крестной смерти, воскресения, вознесения, ниспослания Духа Святаго на апостолов. На Литургии мы встречаемся с Богом, через литургическую молитву душа погружается в океан людских страданий. Литургия, при внимательном отношении к ее основной идее, и к ее составным частям, воспитывает нас пребывать в атмосфере Христа. Поэтому ежедневная молитва на литургии помогает нам противостоять искушениям внешнего мира.
Немаловажное значение имеет чтение Священного Писания и келейная молитва. Отец Софроний указывает на важность чтения Святого Евангелия, как на необходимое условие для пребывания в Боге. Чтение не должно быть отдачей долга, механическим исполнением правила, душа должна откликаться на глубину Евангельских истин.
Старец Софроний был редким делателем Иисусовой молитвы. Свой драгоценный опыт он передал духовным детям. На настоящий момент через его труды современное поколение монашествующих имеет возможность приобщиться к опыту этого молитвенного делания и в процессе духовной жизни получать ответы на неизбежно возникающие вопросы.
Обратимся к учению старца об Иисусовой молитве. Иисусова молитва по определению архимандрита Софрония – это краткое призывание Господа Иисуса Христа, которое непрестанно повторяется верующими. Согласно апостольским деяниям, Святым Духом через апостола Петра было сказано: «Нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись», кроме имени Иисуса Христа. (Деян: 4: 10-12). Призывание имени Господа Иисуса есть одна из главных основ христианской жизни. Старец делает акцент на том, что это делание – отнюдь не механическое произнесение слов молитвы, оно имеет глубинные цели. Молитва Иисусова должна быть сопряжена с каждодневным подвигом за соблюдение евангельских заповедей, иначе она не принесет плодов.
Цель Иисусовой молитвы – это постоянное пребывание человека в живом присутствии Божием. Наша молитва должна привести нас к встрече со Христом, когда Бог из идеи – высокой, светлой, философской – становится внезапно Живым Богом, Богом личностью.
Рассмотрим практические советы старца Софрония относительно Иисусовой молитвы. В 1925 году, как уже говорилось выше, о. Софроний приобретает неоценимый опыт молитвы через афонских старцев. Давая оценку этому периоду, он пишет: «В те дни, когда я приехал на Афон, образованных людей там было очень мало. Но, будучи так мало осведомлены о делах всего мира, они молились за весь мир. Они жили меньше событиями этого мира, не зная современных достижений науки, техники и так далее, но дух их пребывал в вечности, и молитва их была о вечном спасении. Что есть состояние духа человеческого, который живет, призывая постоянно Имя: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго»? – Такая личная молитва выливается в молитву космической силы, как мы видим на примере прп. Серафима Саровского. И теперь мы живем в мире несравненно более богатом технически и образованном, но выше ли эта форма жизни? Так что если сравнить, то в конечном итоге мы должны признать, что древние отцы наши стояли выше нас не только в области умной молитвы, но и в общем состоянии духа. Через призывание имени Христа мы вводимся в этот мир страдающий, и это есть великое дело». (2, 289 – 290)
Иисусова молитва возможна в любых условиях. «Ею молятся при всякой работе благочестивые простые люди; ею заменяют церковные службы, её «умом» произносят монахи, находясь в храме во время богослужений; она же составляет преимущественное занятие монахов в келиях и пустынников–исихастов». Протоиерей Сергий Баранов приводит такой замечательный пример:
«Однажды я на Каруле, на Афоне, расписывал алтарь, пишу, а сам: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя… Господи Иисусе Христе, помилуй мя»… – и так целый день. А со мной приехал мой друг-мирянин. И я пишу иконы и молюсь, а он носит целый день дрова и тоже: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя… Господи Иисусе Христе, помилуй мя»…
На третий день афонский монах не выдержал: «Слушай, ну с тобой всё понятно… А вот этот – правда директор банка?» – «Да, – говорю, – и он не просто директор банка, он управляющий всеми банками Оренбургской области». – «И что, целый день Иисусову молитву читает?..» – «Он не только целый день Иисусову молитву читает, он еще и с двух до трех ночи встает на молитву!» Это, кстати, урок тем людям, которые говорят, что очень сильно заняты. Управляющий всеми банками области – наверное, бездельник, да? У него-то получается с двух до трех ночи вставать на молитву. Он рассказывал: «Жена с вечера ругается на меня: ‟Слишком глубоко ты в Православие ушел. Ну-ка, притормози”. – ‟Ладно-ладно”, – отвечаю». Она уснет, а он ночью в два часа – хоп, встал на молитву! Она и не подозревает, что муж с двух до трех ночи – на встрече с Богом». (7)
И старец Софроний также советует одному из своих духовных чад: «Простите, дорогой отец Давид, все это пишу в надежде, что мое братское напоминание заставит Вас с большим вниманием ограждаться от всякого раздражения, и немирства, и беспокойства. Всеми силами храните мир душевный в дни искушения. Читайте молитву Иисусову, а умом по временам, не изменяя молитвы, влагайте разный смысл, в зависимости от нужды. Во время путешествия, на улицах и др. так делать хорошо». (8, стр. 134)
Итак, молитва возможна в любых обстоятельствах, но только при условии смирения и покаяния. Действие в нас гордости, осуждения ближних, превозношение и неприязнь – далеко «отбрасывают от нас Господа», лишают благодати и внутреннего мира и убивают молитву.
Стяжать молитву Именем Иисуса – значит стяжать вечность. Это – великий дар. Когда человек испытает на себе действие Божественной благодати, живой опыт богообщения – он перестает стремиться к стяжанию временных ценностей, перерождается. Старец делает акцент на том, что в молитве требуется постоянство, а также необходим духовный наставник. Духовные горизонты открываются только через сокрушение о грехах, после очищения от страстей.
Старец Софроний вернулся в Париж в 1947 году, где прожил до 1959 года, а затем уехал в Англию, в графство Эссекс. Там старец основал монастырь Святого Иоанна Предтечи, где и почил 11 июля 1993 года в глубокой старости, в возрасте 97 лет. Он прожил целое столетие, пройдя через множество социальных, духовных и мировых катаклизмов. Иоанно-Предтеченский монастырь стал уникальным явлением монашеской жизни. Благодаря постоянному пребыванию умом в молитве старец сумел создать в обители атмосферу живого присутствия Христа. Вокруг подвижника собралась монашеская община, где нормальным образом жизни было стояние в молитвенном подвиге. Все вопросы церковной и повседневной жизни в монастыре решались с позиции Христа и Его вечной истины.
Я не пророк. В душе моей
Нет места грому обличенья.
Глаголом жечь сердца людей
Я не был призван от рожденья.
И к небу вечному стремясь,
Хотел бы тихими слезами
Омыть я пагубную грязь
Земли, опутанной грехами.
Я не пророк. В душе моей
Нет слов суровых обличенья.
Моя мечта — учить людей
Великой мудрости смиренья.
И не внушать собою страх,
И не вселять в них трепет зыбкий,
Но видеть ясные улыбки
На замкнутых для зла устах…
(Архимандрит Исаакий Виноградов)
Библиография:
// доклад настоятельницы Александро-Невского женского монастыря игумении Тамары (Гончаренко) на научно-практической конференция для монашествующих «Глобальные вызовы современности и духовный выбор человека» в Старицком Свято-Успенском монастыре 10 ноября 2022 года
