12.12.2019 | 

У алтаря

Людмила Михайловна Грецкая, алтарница храма иконы Божией Матери «Всех Скорбящих радость» г. Твери, о приходе глазами прихожан 

ДЕТСКИЙ ДОМ

Мне 77 лет, родилась в 1942 году, лет в семь-восемь попала в детский дом. Отца не было, а мама тяжело болела. Отдавать меня она не хотела, но времена были голодные. Была сначала в Калязинском детдоме, потом меня перевели в Кувшиновский, где я окончила десять классов. Жилось мне там хорошо, я с благодарностью вспоминаю воспитателей, директора, он был участником войны и к нам относился с большой любовью. Когда мне исполнилось четырнадцать, мама хотела меня забрать домой, но он не разрешил, сказал – пусть учится. Я закончила школу, поступила в Калининский мединститут, отработала по направлению в селе. Работа была интересной.

Меня зачислили в клиническую ординатуру, которая готовила заведующих отделений. После ее окончания я поехала работать заведующей терапевтическим отделением в Вышний Волочек.

Там же познакомилась с будущим мужем, проработала три года и вышла замуж. Переехала в Калинин, первую городскую больницу, где отработала терапевтом до самой пенсии. У нас была самая лучшая в городе заведующая Плюхина Лидия Яковлевна, высоко квалифицированный врач, строгая, а я строгость люблю – видимо, детдомовская закалка. Я работала, пока она не умерла.

НЕКРЕЩЕНЫЙ МУЖ

О храме, о Боге я знала с детства. В детдоме меня покрестили, отец Михаил Маркелов из Погоста Голенково. Этот необычный храм на всю жизнь остался в памяти.

В то время в миру жили монашествующие женщины, они меня провожали, давали наказы, чтобы я не забывала о Боге, об Апокалипсисе и чего мне надо остерегаться, мол, мы уже старые, а ты маленькая, можешь дожить, рассказывали о последних временах. Приезжали ко мне в детдом, пару раз водили молиться к кому-то домой, храма там не было. А потом мне запретили с ними встречаться, сняли крестик, и про Бога я вскоре забыла.

Уже выйдя замуж, я чувствовала беспокойство, что я живу не так, делаю не то. Я сказала об этом мужу.

– А я тебе и не запрещаю. Ходи в храм, молись.

Я стала ходить в «Белую Троицу». Он меня провожал и встречал, сам на службы не ходил, я даже не знала, что он не крещеный. А потом эконом Волоколамского монастыря попал в травмотделение (муж был его заведующим), больного навещал владыка Виктор.

– А что ты, – говорит он мужу, – врач, а без креста ходишь?

– Так я не крещеный.

– Завтра к тебе придут два священника, – сказал владыка, – поговорят с тобой и покрестят.

Я, конечно, сильно удивилась. Покрестили мы его за два года до смерти. Причаститься он успел всего раза два.

НОВЫЙ ДУХОВНИК

Я продолжала ходить в Троицу. У меня было много знакомых священников, я часто приглашала их в стационар причастить тяжело больных. Больше всех ко мне в отделение ходил отец Вадим Капитонов. Потом он привел ко мне отца Леонида.

– Я тебе привел духовника.

Тогда я ездила в Конаково к отцу Виктору Гурову, где крестила мужа.

– А где храм-то? – спрашиваю.

– Да вон, Скорбященский.

– А приходить когда?

– Сегодня на исповедь и приходи.

Так я оказалась в Скорбященском храме.

У нас быстро образовалась община. Когда мы только въехали в храм, там еще работал книжный склад. Первая литургия была 6 ноября 1994 года. В этом году – двадцать пятая.

Там я быстро освоилась. Мы вместе готовили трапезы, скоблили краску, и всё было не в тягость.

ВДОВА

Времена были тяжелые, у меня не было пенсии, и не выплачивали зарплату. Работала в больнице, там иногда можно было что-то съесть. Иногда что-то перепадало в трапезной. Перебивалась, в общем. Когда уже вышла на пенсию, которую тоже не платили, отец Леонид пригласил меня на работу в школу. Там нас кормили обедом и давали по полбуханки хлеба в день.

Епархиальная школа и наш приход связаны очень тесно. Можно сказать, и хозяйство, и финансы, и батюшки, и работники общие. Учителя поют у нас на клиросе, и в школьном домовом храме. Ученики, преподаватели – в большинстве наши прихожане. Это создает особую атмосферу сочетания юности и опыта, интеллигентности.

И я втянулась в эту жизнь.

Сейчас пенсия у меня гораздо больше, чем в те времена. Квартира есть, необходимая одежда тоже, в еде неприхотлива – я всем довольна.

С людьми почти не общалась, разве что с Виктором Михайловичем Кузнецовым из Троицы. Он мне предложил поехать в Радонеж, потом предложили в Марфо-Мариинскую обитель. Но отец Леонид не отпустил:

– Я монастырь тебе и здесь устрою.

Когда побывала со школьницами в бежецком монастыре, поняла, что не слишком-то годна к этой жизни, характер не тот: слишком принципиальная, жесткая.

ОБЩИНА ТОГО ВРЕМЕНИ

Помню энтузиазм и подъем. Бедность, скудость тоже были, но не у всех. Люди приходили разные, но было общее желание сделать что-то хорошее, доброе, приходили работать с душой, буквально корчевали лес. И многие остались в храме с тех времен. Отец Сергий Дмитриев, отец Валерий Юкин, дьякон Андрей Филиппов, все это когда-то наши прихожане. Исповеди были до одиннадцати вечера, кто писал ее на полу, в темноте, кто кричал, шапки в священника бросал – было много бесноватых.

В то время нас сближала просто работа в храме, а сейчас мы стали друзьями, почти родственниками, друг о друге заботимся, детей считаем общими. Воодушевление тех первых лет, желание помочь, конечно, уже не то, да и сил, здоровья не прибавилось. Но у нас есть подвижники, доброхоты, бесплатно расписывающие храм. Жизнь не затухает.

СЕКРЕТ КРЕПКОГО ПРИХОДА

К нам ездят прихожане с Мамулино, Соминки, Литвинок, Тургиново, Бурашево. Думаю, их притягивает отец Леонид. Мы сразу знакомимся с новыми людьми.

– В храме всех принимайте с любовью, – всегда говорил нам отец Леонид, – замечаний не делайте, но объясните, как надо.

Кого-то отталкивают долгие, не сокращаемые службы. В этом плане приход у нас строгий.

Великий пост, первая неделя без послаблений, только для больных снисхождение. Впрочем, нам нравится.

«ПРИСТУПАЙ»

– Для меня было большой неожиданностью, когда после одной из исповедей отец Леонид вдруг подвел меня к алтарю, показал, чего трогать нельзя, где можно проходить и сказал:

– Приступай.

Поначалу была настороженность, а со временем появилось другое чувство – в храм хочется идти больше, туда тянет сильнее. Появилась необходимость ходить на все службы, и я стала по-другому относиться к храму и к себе.

ТИПЫ ЦЕРКОВНЫХ ЛЮДЕЙ

Мне не нравятся люди, которые приходят в храм, чтобы что-то получить и потом пропадают, и те, кто приходят в храм просто пообщаться.

Я пыталась привлечь в храм своих неверующих знакомых по детдому, но поняла, что нельзя лезть ни в чью жизнь. Вообще многие вопросы, если ты становишься церковным человеком, отпадают или становятся не важными.

ОДИНОКИЙ ЧЕЛОВЕК В ЦЕРКВИ

Новой семьи я не хотела и никогда не думала о втором замужестве, хотя и были предложения. Бывало, плакала, тосковала, а потом смирилась и успокоилась. Отец Леонид вообще советует еженедельно исповедоваться и причащаться. Община и семья – вещи разные, но я знаю, что мне всегда помогут.

Жить одной и без Бога – невозможно. Но жизнь в церкви дает полноту, независимо от того, одинок ты или нет.

Фотогалерея

Этот сайт использует файлы cookies и сервисы сбора технических данных посетителей (данные об IP-адресе, местоположении и др.) для обеспечения работоспособности и улучшения качества обслуживания. Продолжая использовать наш сайт, вы автоматически соглашаетесь с использованием данных технологий.